 |
|
Михаил Волков Дедушка-расчлинитель или Резня бензопилой в Фировском районе Пропасть поколений - штука, как известно, чреватая конфликтами. И не только в идеологическом плане. Как-то в одной из деревень Фировского района за столом собрались пятеро односельчан. Объединили их несколько бутылок горячительного и нехитрая закуска. Компания подобралась довольно пестрая. Восьмидесятилетний Викулов Николай Ильин по прозвищу "Хабарыч" (сидел когда-то под Хабаровском) - хозяин дома, пятидесятилетняя Никифорова Наталья Павловна и трое молодых оболтусов в возрасте от 18 до 25 лет - Игорь, Алексей и Владимир. Формальным поводом для пьянки послужила покупка Хабарычем у Никифоровой подержанной бензопилы "Дружба". Само собой, дедуля лес пилить не собирался, намереваясь перепродать ценный агрегат племяннику из совсем уж гиблой (в экономическом плане) Ивановской области. Молодежь помогла транспортировать покупку из дома Никифоровой в дом Хабарыча. Вернее, один нес, а остальные вились рядом в надежде на халявное бухло. Дед надежд не обманул: что-то бурча себе под нос, он слазил в подпол за самогоном, соорудил фуршет из банки сайры в масле, трех с пловиной соленых огурцов и хлеба, после чего гостеприимно махнул рукой - дескать, рассаживайтесь. Гости не заставили себя долго ждать и заняли места за столом. Первая бутыль опустела в мгновение ока. Хабарыч, хлопнув стакан, удовлетворенно крякнул и строго посмотрел на виновницу торжества (то есть - бензопилу) - не слямзил ли кто, пока он в подвал лазил. "Дружба" лежала там же, где и раньше - на лавке, возле двери. Сей отрадный факт вдохновил деда откупорить новую бутылку и набулькать по второй. А после третьей компанию потянуло на разговоры. - Слышь, Хабарыч, - обратился к чавкающему закуской хозяну дома парень с буйной рыжей шевелюрой, - кончай жрать! Расскажи лучше, как ты шнырей по зоне бушлатом гонял, - и он подмигнул приятелям. Те поморщились. Дед давно уже достал всю деревню сумбурными, но чрезвычайно эмоциональными рассказами о своих "героических" отсидках. Впрочем, односельчане к Хабарычу относились, как к экзальтированному чудаку - несколько занудливому, но не злому. Дед отложил недоеденный огурец в сторону и посмотрел на молодежь. - Да у меня шныри во где сидели! - прошмакал он, тряся почему-то перед носом Никифоровой сжатым кулаком. - Актив ссученый, едреныть, штабелями ложил. А потом, конечно, лесосека... "Дружба" ета, опять же!.. Не хухры-мухры! Засеря ваш Ельцин и больше ничего! - ни к селу, ни к городу заключил Хабарыч, после чего, сердито сопя, принялся вновь наполнять стаканы. Наталья Павловна тоже уже изрядно окосевшая, махнула рукой. - Совсем ты, дед, того! Ельцина-то давно уже... в отставку отправили! Путин теперь у нас президентом. - Путин-тютин! - мрачно срифмовал Хабарыч и погрузился в молчание. Пьянка, тем не менее, шла своим чередом. Вскоре компания начала орать песни, затем Лешка с Володькой, для пущего удоволствия, повыясняли кто кого круче в плане мордобоя (результатом чего стал фингал под глазом у первого и разбитый нос у второго); общими усилиями их помирили, вновь спели хором и гульба плавно приблизилась к завершающей стадии - горючим слезам, обниманиям, лобызаниям и, наконец, крепкому сну. К началу программы "Время" собутыльники валялись кто-где и громко храпели. В полночь Хабарыч, дрыхнущий в углу, возле бензопилы, неожиданно дернулся с небывалой для восьмидесятилетнего старика прытью, вкочил на ноги и огляделся вокруг остекленевшими, совершенно безумными глазами. Что уж пришло в его дурную похмельную голову - низвестно, только он, кряхтя, поднял купленный агрегат, завел и походкой зомби, странно оскалившись, приблизился к спящей на диване Никифоровой. Тут от истошного завывания бензопилы проснулся Игорь, хотел уж было поинтересоваться у Хабарыча, какого черта тот расшумелся, и в это мгновение дед, размахнувшись, ...отрезал женщине голову. Дальнейшие действия Игоря можно назвать вполне разумными, хотя сам он после пережитого шока, мало что помнит. Бросившись в соседнюю комнату, парень рыбкой прыгнул в окно, выбил стекло вместе с рамой и, перемахнув через плетень, с воплем помчался по улице... В пол-первого ночи, в местное отделение милиции кто-то начал с грохотом ломиться. Дежурный сержант-хохол, отставил в сторону кружку с недопитым кофе, отложил бутерброд, тяжело вздохнул и пошел встречать посетителя, пытающегося вышибить дверь, открывающуюся "на себя". Взору стража порядка предстал всклоченный парень с рыжей, стоящей дыбом шевелюрой, в одной рубашке и незастегнутых джинсах. Ботинки у ночного пришельца отсутствовали, хотя на улице мороз стоял нешуточный. - Там! - заорал парень, показывая изрезанной рукой куда-то за спину. - Хабарыч! Бензопилой елки-палки!.. На хрен! Быстрее!.. Нашинкует же, блин, всех! Сержант окинул взглядом рыжеволосого с головы до ног и понимающе кивнул. - Шо, допывся? - сочувственно поинтересовался он. - Ну, пошли лечиться... - и дежурный похлопал ладонью по висящей на поясе резиновой дубинке. - Ща, как рукой сымет! Игорь вытер со лба испарину, судорожно сглотнул и произнес тоном ниже: - Я не пьяный... Вернее пьяный, но не настолько, чтобы глюки ловить! Я из дома Хабарыча. Он... У него крыша с перепоя поехала! Павловне бензопилой... это... голову отрезал! Милиционер поперхнулся остатками бутерброда и инстинктивно схватился за кобуру. - Пошли! - коротко бросил он, мгновенно натянув куртку и взяв со стола фонарик. - Покажешь! - Не пойду! - истерично заверещал Игорь, забегая за барьер и пытаясь отгородиться от стража порядка стулом. - Никуда не пойду! Сажай меня в камеру! Я пьяный! На пятнадцать суток хочу!.. - Черт с тобой! - процедил сержант сквозь зубы. - Сиди здесь! Но смотри, если ты меня обманул!.. - не закончив фразы, он нахлобучил шапку и выбежал из помещения... На следующий день из райцентра понаехала куча народу - следователь из прокуратуры, фотограф, эксперт и прочие. Такого они еще не видели: труп несчастной Никифоровой был распилен свихнувшимся дедом на... тридцать пять кусков! Сам Хабарыч выглядел спокойным, на вопросы следователя отвечал разумно и временами даже улыбался. Ближе к вечеру его увезли. Лешку с Володькой он не тронул, поскольку те так и не проснулись. Очень потом жалели, что прозевали самое интересное... Михаил Волков |
|
|